Всемирный день поэзии - на историко-филологическом факультете

Поскольку март – месяц женский, то мы решили поближе познакомиться с поэтессами историко-филологического факультета, среди них – член Союза российских писателей, доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка и русской литературы Светлана Алексеевна Кошарная, пишущая под псевдонимом Лана Яснова, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка и русской литературы Виктория Викторовна Кичигина и магистрант историко-филологического факультета Анастасия Кинаш, вошедшая в ТОП-15 Международного фестиваля «Всемирный день поэзии», в котором приняли участие более трех тысяч молодых русскоязычных поэтов из 54 стран; и занявшая 1-ое место среди 79 авторов, представлявших свои стихи на воронежской площадке конкурса. Сегодня она принимает участие в гала-концерте конкурса «Всемирный день поэзии» в г. Воронеже. Насте также является обладателем Гран-при фестиваля «Оскольская лира».

Поэтов, как истинных ценителей литературного слова, волнует судьба поэзии, ее положение в современном мире и вечный для поэтов вопрос о различии настоящей поэзии и так называемой графомании. Вот что ответила на этот вопрос Лана Яснова: «Поэзия – это искусство, и как всяким искусством им нужно овладевать, но при условии, конечно, что к этому есть предрасположенность. Конечно, тот, кто начинает с песенки в три аккорда, может вырасти в настоящего композитора, но для этого ему придется освоить нотную грамоту, научиться по-настоящему играть на инструменте. И будущему художнику нужно для начала освоить азы грунтовки, а потом уже технику мазка. Так и с поэзией. А как учиться? Так же, как учатся те же художники – по картинам, которые написаны до них; как учатся композиторы, осваивая инструмент и технику по произведениям, написанным гениальными предшественниками. Так что принцип во всяком искусстве один и тот же. И только сочетание мастерства (труда и гениальности) и вложенного в произведение чувства и мысли может порождать настоящую поэзию. Но нельзя запретить кому-то писать, как нельзя запретить рисовать или наигрывать на гитаре простые песенки. И нет ничего плохого в этих занятиях «для души». Главное, чтобы мы сами пытались адекватно оценивать самих себя на фоне того истинного искусства, которое дано нам в настоящей литературе, живописи, музыке».

Виктория Викторовна подтверждает слова коллеги по перу, определяя настоящую поэзию как острую душевную необходимость: «Вспоминаются слова Козьмы Пруткова: "Можешь не писать – не пиши". Мне кажется, настоящая поэзия написана человеком, который не может не писать. А графоман может заменить поэзию каким-нибудь другим делом – готовкой, например, вышиванием крестиком или рыбалкой».

Анастасия Кинаш считает, что «графомания – не от души, а от других «сопутственных средств», например, от желания прославиться, от недостатка внимания, из любви к сцене. Поэзия, прежде всего, должна звучать честно. Сопереживательно». Поэтесса выражает надежду, что современная поэзия может выразить настоящие, искренние чувства, несмотря на витиеватые формы и приемы выражения. Важно, чтобы пишущий понимал: слово – не просто инструмент, что «солнце останавливают словом и словом разрушают города». Тогда поэзия будет жить вечно.

И Виктория Викторовна уверена в том, что современное поэтическое слово способно «жечь сердца людей» только тогда, когда слово это принадлежит трепетному, тонко чувствующему поэту.

«Не думаю, что поэтическое слово сегодня теряет ценность. Мне, напротив, видится, что всё более молодые люди тянутся к поэзии, может быть, больше, чем в 90-е годы, когда нужно было думать о том, как выжить. А вопрос о том, насколько трепетно относятся сегодняшние поэты к слову, для меня тесно связан с предыдущим вопросом: если это поэты, то трепетно, вне зависимости от времени, эпохи. Если графоманы, то – нет», – продолжает разговор Лана Яснова

Быть писателем – труд непростой и очень ответственный, потому как только понимание истинной сути поэзии поможет обрести себя. «Настоящее поэтическое слово не теряет свою ценность, поскольку оно всегда будет поднимать человека за границы его обычной жизни и показывать за ней другую реальность. Тот, кто осознаёт это качество поэтического слова, всегда будет относиться к нему трепетно, потому что такое слово само выстраивает жизнь. Если такого чувства человеку не дано, он станет графоманом в конечном итоге, стараясь за количеством написанного скрыть своё поэтическое бессилие», – подводит итог Виктория Кичигина.

Как писал К.Г. Паустовский, «поэзия обладает одним удивительным свойством. Она возвращает слову его первоначальную, девственную свежесть. Самые стертые, до конца «выговоренные» нами слова, начисто потерявшие для нас свои образные качества, живущие только как словесная скорлупа, в поэзии начинают сверкать, звенеть, благоухать!».

И для нас, филологов, поэзия всегда остаётся одним из самых значимых достижений человечества, благодаря которому происходит величайшее чудо, когда простые слова и строки вдруг слагаются в поэтические строфы, и возникают неожиданные образы, целые картины, по-новому открывающие для нас окружающий мир и самого человека. Настоящее счастье – уметь это чудо видеть, а еще большее – создавать.